Я часто признаюсь в грехах мелких
только для того, чтобы за этим деланным покаянием оставить без внимания
проступки более серьезные. Ты вроде бы предстаешь пред людьми в роли этакого «благородного»
грешника, человека достойного уважения –способен же он признать свои недостатки!
Нам важно признаться в проступке, но при этом еще и попытаться сохранить свое
лицо, так чтобы не совсем упасть в грязь перед теми, кто уважает нас за наше же
лицемерие. Мы не станем друг друга шокировать, но не потому для нас дорог наш
безупречный имидж. В моем случае чаще всего причина в том, что я не верю ни в
человеческое прощение, ни в человеческое принятие.
вторник, 31 июля 2012 г.
пятница, 4 мая 2012 г.
Отрывок из новой книги по Судьям
Нации, которые должны были быть покоренными Израилем, сами покорили Израиль. Бытие 19 (история о Содоме и Гоморе) говорит нам о том, насколько безнравственными были населяющие Обетованную Землю народы, но Судей 19 (история о Гиве Вениаминовой) показывают нам насколько, безнравственным стал сам Израиль. Роберт Брэнсон пишет: «Наши идеалы помогают нам формировать наш характер, но еще сильнее его формируют наши дела и поступки», - а дальше он задает чисто риторический вопрос, - «Если мы будем поступать, как хананеи, станем ли мы хананеями?». Книга Судей не оставляет нам в этом ни малейших сомнений – Израиль думал, что завоевал Ханаан, но это Ханаан поглотил Израиль. Израиль потерял способность исполнять свою миссию в ханаанской земле. Он потерял моральное право бороться с народами, на которые сам стал так сильно похож (Отрывок из новой книги по Судьям).
пятница, 20 апреля 2012 г.
суббота, 3 марта 2012 г.
Вавилон
Я задумался о причине
того, что в наше время рассыпаются религиозные союзы, раскалываются церкви. В
Библии есть история о том, что люди перед тем, как рассеяться по лицу земли,
задумали оставить о себе память – построить башню до Небес. Но вот рассеялись они
несколько раньше… Почему? Потому что перестали понимать друг друга, Бог смешал
их языки. Так вот не происходит ли нечто подобное и сегодня, когда верующие
перестают понимать друг друга? Вроде бы говорим на одном языке, но уже ничего
разобрать не можем. В таких ситуациях мне кажется, объяснение одно – мы начали
строить Вавилон…
среда, 29 февраля 2012 г.
Почему?
Почему Писание, будучи весьма
тенденциозным литературным произведением, не прячет и не умалчивает печальные и
шокирующий факты истории, дискредитирующие Избранный народ и людей названных в
Писании мужами веры? В то время как мы, христиане, постоянно заботимся о том,
как бы получше спрятать любое «пятно» на «белоснежном одеянии» церкви. Почему
мы постоянно пытаемся быть в глазах мира лучше, чем мы есть на самом деле?
Почему мы так старательно скрываем от них проблемы, которые имеют место в жизни
верующих людей?
понедельник, 27 февраля 2012 г.
Меня достали пастора,
требующие к себе уважение только потому что они являются обладателями статуса.
Меня достали люди, которые трясут передо мной «парт билетами» и требуют сделать
перед ними три раза «ку». Меня достали люди, которые рассказывают о том, что
они когда-то кем-то были, и теперь я должен им что-то за это. Меня достали
люди, которые требуют к себе уважения, не заслуживая этого уважения. Хочешь,
чтобы я тебя уважал? Заслужи это! Хочешь быть моим пастором? Не требуй этого, а
будь им. Стань для меня авторитетом в своей духовной и внешней жизни. И я буду
уважать тебя. Я буду с гордостью говорить другим о тебе – это мой пастор!
понедельник, 6 февраля 2012 г.
Первое разочарование Моисея (набросок главы для новой книги)
ГЛАВА
ПЕРВОЕ РАЗОЧАРОВАНИЕ МОИСЕЯ
Человек, кусающий руку, которая его кормит,
обычно лижет сапог, который его пинает.
Эрик Хоффер
В народе говорят, доброта не бывает безнаказанной, поэтому, наверняка, каждому человеку на своем веку доводилось сталкиваться с таким явлением как «черная неблагодарность». Столкновение это подобно плевку в душу – впечатления остаются самые что ни на есть паскудные; а еще нам больно и, чем ближе был человек, что отплатил «за наше добро – нам же в ребро», тем сильнее будет эта боль. Надо полагать, что боль Моисея была сильной.
Спустя много времени, когда Моисей вырос, случилось, что он вышел к братьям своим [сынам Израилевым] и увидел тяжкие работы их; и увидел, что Египтянин бьет одного Еврея из братьев его. Посмотрев туда и сюда и видя, что нет никого, он убил Египтянина и скрыл его в песке. И вышел он на другой день, и вот, два Еврея ссорятся; и сказал он обижающему: зачем ты бьешь ближнего твоего? А тот сказал: кто поставил тебя начальником и судьею над нами? не думаешь ли убить меня, как убил Египтянина? Моисей испугался и сказал: верно, узнали об этом деле. И услышал фараон об этом деле и хотел убить Моисея; но Моисей убежал от фараона и остановился в земле Мадиамской, и сел у колодезя. (Исх.2:11-15)
Я читал эту историю множество раз, но многие нюансы этого отрывка оставались мною незамеченными. К примеру, я не замечал, с какой легкостью Моисей совершает убийство: «Посмотрев туда и сюда и видя, что нет никого, он убил Египтянина и скрыл его в песке». Такое впечатление, что рассказчик описывает не одно из самых тяжких преступлений совершаемых людьми друг против друга, а то, как Моисей переходил через дорогу: посмотрел направо, посмотрел налево, и, убедившись, что на проезжей части нет движущегося транспорта, Моисей пересек проезжую часть! Текст не дает нам ни малейшего намека на чувства Моисея: ни страха, ни волнений, только осторожность и холодный расчет: «убил Египтянина и скрыл его в песке». Этот его поступок, равно как и его эмоциональный окрас становится тем более интересен в связи с той характеристикой Моисея, которую мы найдем в гораздо более поздних событиях, описываемых в книге Чисел: «Моисей же был человек кротчайший из всех людей на земле» (Чис.12:3). Но об этом позже, а сейчас снова вернемся к событиям начала книги Исход.
Перечитывая этот отрывок из Исхода я вспомнил советский фильм «Игла» снятый в 1988 году Рашидом Нугмановым. В фильме есть момент, где главный герой Моро, которого сыграл Виктор Цой, вступается перед рэкетирами за своего приятеля Спартака, которого сыграл Александр Баширов. Моро спасает Спартака, но как оказалось, оказывает тому ненужную услугу: Спартак его об этом не просил. Вместо благодарности Спартак кричит на Моро, он возмущен тем, что кто-то позволил себе влезть в его жизнь. В этот момент ему неважно, что его жалкое существование жизнью назвать нельзя, он не видит того унижения в котором он находится, зато он видит человека, который по каким-то причинам оказался лучше и сильнее его, и справился с тем, что для него было просто невозможным. Когда по каким-то причинам люди не в силах или не желают воздать благодарность за совершенное им добро, чаще всего они будут просто игнорировать добрый поступок, делать вид будто ничего такого и не совершается, реже они будут подобно Спартаку, открыто возмущаться тем, что кто-то посмел влезть в их жизнь. Но в том, и в другом случае внутри они будут чувствовать себя успешным дельцами, которые и услугу получили, и от расчета за нее себя избавили. Один мой друг больше шести месяцев совершенно бесплатно обучал урокам игры на музыкальном инструменте сына одних прихожан в нашей церкви. Об оплате речь никогда не стояла, друг мой делал это исходя из своего альтруизма – хотел помочь парню, который пытался найти себе место в служении, но никак не мог. Так вот при встрече родители этого парня долгое время делали вид, что вообще ничего не подозревают о тех уроках, которые берет их сын. Они ни разу не поблагодарили его, более того, когда они случайно встречались в церкви, то старались смотреть мимо, даже если при этом сталкивались с ним нос к носу.
Отчего Моисей убежал в пустыню? От страха перед фараоном? Да, текст называет эту причину, но мне кажется, что он бежал еще и от чудовищного разочарования в своих соплеменниках. Те ради кого он подверг свою жизнь опасности, не оценили его поступка. Более того отнеслись к нему подло: Что ты сделаешь, убьешь меня как такого египтянина? Т.е. мы знаем твое слабое место, мы знаем твою тайну, и не важно, что ты пошел на преступление ради нас, придет время, и мы не побрезгуем этим воспользоваться, и поверь – отнюдь не в твоих интересах. За свое благородство Моисей был унижен и отвергнут, теми за кого он рискнул своей жизнью. Моисей – сильный человек, но, слушая слова своего соплеменника, он столкнулся с тем, что делает сильных бессильными – человеческая подлость, вот, имя этого оружия. Великодушие Моисея обернулось против него подлостью его соплеменников.
Совершая великодушный поступок, стоит помнить о том, что чаще всего вас будет ждать не награда, а расплата. Великодушный поступок сможет оценить только человек соответствующего сердца, человек же мелкий, презренный не только не оценит вашего благородства, но воспользуется им, чтобы причинить вам боль. Самое чудовищное подтверждение этого правила, мы можем видеть на Голгофе.
И, тем не менее, величие Моисея проявляется в его кротости, в его способности переступить через свои личные амбиции и вернуться с вестью о спасении к тем, кто его однажды отверг и унизил. Эта способность Моисея продемонстрировала величье его характера и сделала его самым почитаемым пророком Израильского народа. Намек на будущее призвание Моисея можно видеть уже в этом эпизоде с убийством египтянина. Хотя к этому моменту он еще и не слышит конкретного призыва от Бога спасать еврейский народ, все же сам его поступок указывает на будущее призвание Моисея, что-то внутри него сработало и заставило его поступить так.
Однако, результатом реализации призвания в данном случае становится не удовлетворение, а полное неустройство Моисея вынужден отправить в бега, в пустыню на долгие сорок лет. Люди подобные Моисею, люди действенные, люди активные часто готовы начинать делать что-то на свой страх и риск, не дождавшись соответствующего повеления от Бога. И именно поэтому они так часто терпят фиаско. И, тем не менее, даже неудача в общем полотне Божественного плана играет свою особую, часто позитивную роль. Обращаясь к предыстории призвания Моисея, в своей проповеди «Почему ты так много страдаешь» Артур Кац задает важный вопрос: «Но неужели, вхождению в призвание в той или иной степени должна предшествовать неудача?»[1] Я не уверен, что мы можем вывести универсальное правило призвания на служение исходя из судьбы Моисея. Мне кажется, что насколько уникальным является характер человека, настолько же уникальным будет и призвание этого человека. И все же для тех, кто подобно Моисею не готов сидеть сложа руки и рвется в бой важно вместе с Артуром Кацом задать себе вопросы:
Готовы ли мы к унижению, связанному с неудачей, которая была допущена и определена Самим Богом? Готовы ли мы отложить в сторону собственные устремления, какими бы благонамеренными они ни были? Только пройдя через разруху, смерть и унижение таких неудач, человек может быть готов к тому, чтобы быть посланным Богом. Может ли характер человека быть сформирован как-нибудь по-другому? В неудачах есть нечто такое, что производит работу в самых глубинах человеческой души. В этом смысле ничто другое не может сравниться с неудачами, особенно если к ним привели самые благонамеренные стремления служить Богу. Если мы еще не переживали неудач, то это говорит о том, что мы не только не имеем апостольских целей, но даже еще и не начали их искать. Мы еще робко живем по принципу «своя рубаха ближе к телу». Мы не хотим переносить унижения неудач, предпочитая обходить их стороной[2].
Можно только догадываться, насколько сильным было разочарование Моисея вследствие пережитой им неудачи. Но как написал Оноре де Бальзак: «Человеку необходимо изведать сильные чувства, чтобы в нем развились благородные свойства, которые расширили бы круг его жизни». Можно только догадываться и о чувствах Моисея. Наверняка, чисто по-человечески он должен был бы чувствовать глубокое негодование против самой идеи вернуться и протянуть руку помощи тем, кто его отверг, но разве мы можем возражать Тому, Кто говорит к нам из глубины горящего куста?
Можно только догадываться о Его чувствах. Можно только догадываться, почему Моисей возвращается с вестью об избавлении только через сорок лет? Бог, что наказывал так Моисея за «самодеятельность»? Может быть, и так, я не знаю. Но что-то мне подсказывает, что пережитая Моисеем боль потребовала сорокалетнего лечения. Наверное, скажи ему Бог раньше: иди и спаси Мой народ, Моисей бы скорее умер, чем двинулся в сторону наплевавших ему в душу братьев. Моисей был египетским принцем, но пытаясь помочь своим ближним, он становится пастухом овец, чтобы впоследствии стать величайшим в истории израильского народа пророком и избавителем. В этом мы видим указание на будущее служение Христа. Бог становится человеком, чтобы человеками быть отвергнутым, но чтобы впоследствии вновь стать для них не только Богом, но и Спасителем. [1]Артур Кац, «Почему ты так много страдаешь?» http://zion.pp.ua/content/почему-ты-так-много-страдаешь-артур-кац.
[2]Артур Кац, «Почему ты так много страдаешь?» http://zion.pp.ua/content/почему-ты-так-много-страдаешь-артур-кац.
воскресенье, 5 февраля 2012 г.
Sosed: Личности, или возвращение утраченной человечности....
Sosed: Личности, или возвращение утраченной человечности....: Она проснулась, как обычно, незадолго до рассвета. Ей нравились эти краткие предрассветные сумерки, когда очертания предметов уже начи...
четверг, 2 февраля 2012 г.
ВВЕДЕНИЕ к БОГ, ВОЗВРАЩАЮЩИЙ РАДОСТЬ. ИСТОРИЯ ИСАВА И ИАКОВА
ВВЕДЕНИЕ
- Вот это да! – сказал кэбмен.
– Знал бы, что такое бывает,
лучше бы жил.
Клайв Стейплз Льюис «Племянник Чародея».
Но, как написано: не видел того глаз, не слышало ухо,
и не приходило то на сердце человеку,
что приготовил Бог любящим Его.
1Кор.2:9
[1]Том Райт, Настоящее христианство: Простые истины, которые изменят вашу жизнь; пер. с англ. М. Завалова. – М.: Эксмо, 2010. – С. 25.
[2]Пусть читателя не удивляет тот факт, что на страницах этой истории я много обращаюсь к иудейским источникам, мне кажется, что вне контекста иудаизма эту историю вообще тяжело было бы понять.
суббота, 21 января 2012 г.
Поражение гуманизма (отрывок из книги "Бог, возвращающий радость. История Исава и Иакова"
Поражение гуманизма
В свое время бежавшая в Америку из Советской России будущая великая писательница Алиса Розенбаум, ставшая известной всему миру под именем Айн Рэнд, выразила надежду на то, что на этой земле сможет восторжествовать чистый разум, достаточно трезвый, чтобы, отличая худое от доброго, выбирать доброе. Айн Рэнд идеализирует человека, и, по ее собственным словам, описанный ею герой[1] – это, скорее человек, который мог бы быть, нежели чем человек действительно существующий.
Надежда на торжество здравого смысла – безусловно, прекрасна, но беда в том, что даже самые лучшие из нас не всегда прислушиваются к нему. В Библии мы находим лишающий человечество иллюзий приговор: «Нет праведного ни одного, все согрешили, каждый совратился с пути своего». Таким образом, мы убеждаемся в том, что ни один человек, согласно библейскому определению, не обладает внутренней целостностью. Каждый человек живет в состоянии собственной «гражданской» войны, внутреннего разлада с самим собой. Таким образом, он борется за обретение целостности, за то, чтобы зная добро и зло, выбирать первое и отвергать последнее. А потому выраженная Айн Рэнд надежда на торжество «чистого разума» - красивая, возвышенная, эпическая утопия.
На протяжении всей истории человечества мы нет-нет, да и выражали надежду на то, что человек освободится от сковавшего его разум демонического зла, и на новом витке своей истории наконец-то начнет поступать достойно своего человеческого призвания. Но, нет и увы, нас раз за разом ждало разочарование.
В битве между добром и злом человек, вроде бы борясь за добро, неизменно становился на сторону зла. Эти сражения окончательно истощили нашу веру в себя, и, кажется, что только гордыня не позволяет нам признать окончательной утраты ориентиров и потери представления о том, за что же мы все-таки боремся. Мы боролись за ценность человеческой жизни, но посмотрите, как мы это делали! Мы боролись за право одного человека на свою веру, лишая этого права другого. Мы боролись за право человека на жизнь, отбирая это право другого человека. Мы боролись за права одних людей свободно передвигаться, при этом ограничивая и лишая этого права других. Мы боролись за сексуальную свободу одних, делая других рабами этой свободы. Человеческое безумие, о котором пишет Павел в Послании к Римлянам, в наши дни достигло своего апогея, и произошло это по той же самой причине – люди отказались от Бога[2].
В борьбе за познание и различение добра и зла люди потерпели поражение. «Но почему, – спросите вы, – ведь люди так старались!» Апостол Павел дает нам ответ: «Они заменили истину Божию ложью, и поклонялись, и служили твари вместо Творца, Который благословен во веки, аминь» (Рим. 1:25). Вы снова спросите: «Но какое отношение это может иметь к нашему вопросу о познании добра и зла?» Дело в том, что различать добро и зло, не зная Истины, – невозможно. Предлагая первым людям это знание, дьявол сказал очень важную вещь: «и будете как боги», но, будучи как боги, невозможно знать добро и зло. Когда богов становится много – очень тяжело понять, что добро, а что зло – представление об этом у каждого свое. Кто-то из нас осуждает сегодня педофилию, а кто-то ратует за то, что нельзя лишать ребенка права на сексуальную жизнь. Одни пытаются оградить детей от просмотра порнографии, а другие говорят, что мы не должны лишать ребенка права на доступ к любой желаемой для него информации. Кто-то из нас стремится защитить ребенка от влияния гомосексуализма, другие говорят, что нужно дать детям шанс и возможность выбрать свою половую ориентацию. Вы слышите все эти голоса в нашем мире? Это спорят боги, которыми мы стали.
Sosed: Личности, или возвращение утраченной человечности....
Sosed: Личности, или возвращение утраченной человечности....: Заседание Синедреона затягивалось. Слишком много времени отнял вопрос о том, может ли человек выкупить проданный им дом, если его новый хо...
пятница, 20 января 2012 г.
ИСТОРИЯ ИСАВА И ИАКОВА В КОНТЕКСТЕ ХРИСТИАНСКОГО БОГОСЛОВИЯ
ГЛАВА ПЕРВАЯ
ИСТОРИЯ ИСАВА И ИАКОВА В КОНТЕКСТЕ ХРИСТИАНСКОГО БОГОСЛОВИЯ
Неподготовленный читатель вряд ли догадывается, насколько серьезные споры породила рассказанная нами история: лучшие христианские ученные «расшибали» друг другу лбы, осыпали противников издевательствами и даже проклятиями и, конечно же, не стеснялись обвинить в ереси тех, кто не имел «истинного» понимания истории Исава и Иакова. Августин и Пелагий, Лютер и Эразм, Кальвин и Арминий – вот имена немногих, но пожалуй самых известных участников этого затянувшегося спора. Спектр вопросов поднятых в рамках этой дискуссии достаточно обширен, чтобы подробно останавливаться на них в данной книге – кроме всего прочего это уже неоднократно пытались сделать до меня[1] – поэтому в дальнейших рассуждениях я буду делать акцент исключительно на вопросах избрания Иакова и отвержения Исава в данном споре.
После долгих рассуждений, кому оказать честь и позволить первому высказаться по данному вопросу в своей книге, я не придумал ничего лучше, чем позволить выступить Жану Кальвину: «Бог не создает всех людей в одинаковом состоянии, но предназначает одних к вечной жизни, а других к вечному проклятию. В зависимости от цели, для которой создан человек, мы говорим, предназначен ли он к смерти или к жизни»[2]. Поэтому еще до того, как Исав или Иаков могли совершить что-то такое, чтобы определило их судьбу, Бог отверг Исава и избрал Иакова[3]. Вся жизнь человека определена до его рождения; сам человек не в силах не повлиять, не изменить свою судьбу. Сам того не замечая, в своих убеждениях Кальвин оказывается очень близок к языческим представлениям о роке.
Иоа́нн Златоу́ст, архиепископ Константинопольский, богослов, почитаемый церковью как один из трёх Вселенских святителей и учителей вместе со святителями Василием Великим и Григорием Богословом, занимает достаточно категоричную позицию в вопросе о роке (который как вы увидим, перекликается с учением Кальвина о предопределении): «Итак, отвращение от рока принадлежит к числу не того, что требует рассуждения, но того, что – ясно. Подобно тому как ясно, что дурно – убивать и отвратительно – прелюбодействовать, так ясно и то, что придавать значение року – дурно и недозволительно»[4]. Более того Иоанн Златоуст называет злословящими Бога тех, «которые противопоставляют мудрости Его провидения[5] обусловливаемое роком нестроение и необходимость»[6]. Подобные хулители «добровольно низвергают себя, с большим неразумием отвергнув от себя ту свободу, какую им даровал Бог, подчинив себя тягчайшему рабству и своими помыслами выдумывая ужаснейшую тиранию, какой никогда не было, отсекая всякую добрую надежду и пытаясь лишить крепости тех, которые ревностно преданы добродетели»[7]. Борющийся с еретиками всех времен и народов Жан Кальвин, наверное, не без удивления узнал, что сам оказался записанным в язычники одним из самых почитаемых богословов церкви:
Невозможно, невозможно, чтоб человек, придающий значение року, оказался в состоянии достигнуть небес, лучше же сказать: невозможно, чтоб он оказался в силах избежать геенны и наказания, так как рок повелевает всем верить вопреки догматам Божиим. Бог говорит: "Если захотите и послушаетесь Меня, то будете вкушать блага земли; если же отречетесь и будете упорствовать, то меч пожрет вас: ибо уста Господни говорят" (Ис.1:19-20).
Ты видел, как говорит Бог и какие полагает законы? Послушай и судьбу, как говорит она и как вводит противололожные постановления, и пойми, как то сказано божественным Духом, а слова этой – лукавым демоном и некоторым свирепым чудовищем. Бог сказал: "если хотите" и "если не хотите", делая нас господами добродетели и порока и полагая это в зависимость от нашего образа мыслей. А что говорит тот, т. е. диавол? То что избежать определенного судьбой невозможно, хотим ли мы того, или не хотим. Бог говорит: аще хощете, благая земли снесте; судьба говорит: даже если мы и хотим, но если не будет дано нам, то никакой прибыли в этом желании нет. Бог говорит: "если не хотите слушать слов Моих, меч пожрет вас"; судьба говорит: если мы не желаем, а нам будет дано, то во всяком случае спасаемся. Не это ли говорит судьба? Что могло бы оказаться яснее этого сражения? Что – открытее этой войны, которую учители порока – демоны без стыда так предприняли против божественных изречений? Но, о чем я и сказал, нет ничего удивительного в том, что этому верят демоны и равные им люди, то есть, язычники; а тягостнее всего то, что вы, столь наслаждающиеся божественным и спасительным учением, не оказываете должного уважения, но перебегаете к тем неразумнейшим и губящим душу выдумкам.
Таким образом, делая выводы из слов Иоанна Златоуста, можно сказать: учение о предопределение есть не что иное как замаскированная языческая вера в неизбежность определенного судьбой или роком. Но Иоанн Златоуст идет еще дальше, категорично заявляя о стоящих за подобными убеждениями демонах, так как подобное учение сводит на нет учение о христианском благочестии: если все в мире предрешено за нас, то какой же смысл в том, чтобы что-то делать? Ведь, чтобы ты ни делал, хорошее ли, плохое ли, это никак не влияет на твое избрание, на твое определение, на твой рок?! Вся жизнь человека превращается подобным учением в фарс и бессмыслицу.
Или не это говорит судьба? Никто пусть не увещевает ни к чему полезному, никто пусть не слушает другого, который увещевает; напрасно существуют законы и судьи, напрасно – порицания и наставления, напрасно – страх наказания, напрасно – почести и почетные дары, также и награды за подвиги тем, кто хорошо поступает! Если ты проявишь заботливость, не будет отсюда никакой пользы, и если ты будешь нерадив, не произойдет никакого вреда. Будучи дитятей, никто пусть не ходит в училище, став мужем, никто пусть не слушает законов, пусть не обращает внимания на советы и полезные вразумления! Что будет в состоянии принести труд? …
И для чего я говорю относительно детей, когда ты не отважишься делать этого, во всяком случае, даже и в отношении к слугам, но и угрожаешь, и стращаешь, и употребляешь всякие способы, чтобы слуга у тебя сделался прекрасным, и не полагаешься на рок? Почему же наказываешь, если он сделался дурным? Ведь произошел грех не от него, а от рока, который его толкал. Почему же хвалишь его, если он сделался прекрасным? Ведь не его – добродетель, а роковая. Лучше же сказать: никто не будет ни прекрасным, ни худым. Человек, не делающий ни того, ни другого по собственному побуждению, но получающий принуждение извне, не будет ни этим, ни тем. Так, почему же мы хвалим мужей? За что же порицаем? За что проклинаем, за что ублажаем других? Видишь, до какой нелепости довело нас слово о судьбе? Никто не целомудрен, никто не распутен, никто не корыстолюбив, никто не справедлив; и добродетель, и порок упразднены, и напрасно мы введены в эту настоящую жизнь, лучше же сказать: не напрасно, а даже – на несчастье. И как не нелепо быть толкаемым в грех принуждением рока, а с другой стороны, терпеть крайнее наказание под его же воздействием, вместо того, чтобы пользоваться сожалением и состраданием, – подвергаться ненависти и наказанию, вместо того, чтобы пользоваться почтением? Того, кто терпит несправедливость и пострадал от насилия, следует не наказанию подвергать, а окружать почестями; а мы и терпим несправедливость, и переносим наказание. Что могло бы быть неразумнее этого: за то, что тяжко страдаем, ввергнутые в грех, за это терпеть и наказание? Судьба сотворила человекоубийцу, и берет жизнь за то, что человек повиновался ей: какой догмат мог бы быть пагубнее этого? Это похоже на то, как если бы кто, столкнув в пропасть и овладев свергнутым, снова домогался наказания его за это; или – как если бы кто, предав кого-нибудь бесчеловечной госпоже на изувечение и в жертву бесчисленным бедствиям, потребовал наказания преданного человека за его рабство и плен. Скажи мне: разве что-нибудь могло бы быть неразумнее этого или – более несчастно, чем этого рода люди? ….
Если есть рок, то нет суда; если есть рок, то нет веры; если есть рок, то Бога нет; если есть рок, то нет добродетели, нет порока; если есть рок, то все напрасно, все без пользы и делаем, и терпим; нет похвалы, нет порицания, нет стыда, нет позора, нет законов, нет судилищ[8].
Итак, там, где Златоуст видит демонов, как кажется, Кальвин видит Господа Бога! Там, где Златоуст видит величайшую несправедливость, Кальвин, призывая на помощь Павла, усматривает Божье определение: «Ты скажешь мне: "за что же еще обвиняет? Ибо кто противостанет воле Его?" А ты кто, человек, что споришь с Богом? Изделие скажет ли сделавшему его: "зачем ты меня так сделал?"» (Рим.9:19,20). Со всяким, кто готов заикнуться о нелогичности или несправедливости таких убеждений, кальвинисты готовы расправиться одной простой фразой: «Да кто ты такой?!»
Нисколько не пытаясь спорить с Божьим всемогуществом и всевластием, я, тем не менее, осмелюсь предположить, что процитированные выше стихи вряд ли служат тому, чтобы отбить у нас всякую охоту рассуждать о Божьей справедливости и Его планах. Слова Павла скорее служат последней точкой в его аргументации о том, почему Бог решил включить в Свой план спасения не только детей обетования, но и язычников. Таким образом, Павел использует пример избрания Иакова и отвержения Исава, чтобы показать нам то, что только Бог до конца знает, что Он вложил в того или иного человека, и для какой судьбы и миссии Он его предназначил. Связано ли это каким-то образом с вопросом о спасении? Безусловно! Вся история человечества – история спасения. Но вот только на эту историю мы начинаем смотреть не через призму Писания, а через очки наших богословских традиций и жизненного опыта.
Мы пытаемся навязать Богу наше представление о выборе: выбирая одного нужно обязательно отвергнуть другого. Мы отвергаем друг друга на протяжении жизни, иногда наши решения обоснованы, а иногда нет. Мы видим жизни людей, и часто наш человеческий взгляд говорит нам о том, что жизни и смерть определенных людей, свидетельствовали о том, как далеки они были от Бога. Мы делаем вывод – они отвержены. Мы думаем, что Бог отверг их, также как и мы отвергаем тех, кого не любим или любим меньше. Нашего сердца не хватает, чтобы вместить тех, кто нам не нравится – мы проецируем свои чувства и способности на Бога. Мы думаем, что Бог отвергает только по той причине, что рядом с избранным обязательно должен быть отверженный, потому что только так избранный сможет оценить проявленную к нему милость.
Жан Кальвин пишет о предопределение Божьем: «это истинный лабиринт, откуда человеческий разум никак не может выбраться»[9]. Тем самым Кальвин совершенно справедливо указывает над неоднозначность и сложность обсуждаемого вопроса, что, кстати, утверждал еще и Эразм Роттердамский в своей «Диатребе» (за что подвергся жестокой критике со стороны Лютера), более того, он осуждает любопытство тех, кто стремится к исследованию этого вопроса: «посему там, где речь идет о предопределении, любопытство, будучи не в силах себя обуздать, тут же необдуманно бросается в глубокую бездну»[10]. Однако осуждая попытки дать истолкование этого вопроса в Библии со стороны других, Кальвин, очевидно, делает исключение для себя самого, хотя изучение его трудов доказывает, что лучше бы ему от этих рассуждений было воздержаться.
Кальвин пишет: «основанием для этого избрания не служит ничего, кроме чистой (выделение италиком автора) благости Божией»[11]. А возвращаясь вновь к Наставлениям в христианской вере мы читаем: «Я признаю, что Измаил, Исав и подобные им отпали от усыновления из-за собственных пороков и по собственной вине. Им было поставлено условие – верно хранить союз с Богом, которое они вероломно нарушили»[12]. Так все же, судьба людей предопределяется изволением Бога в чистом виде или же человеческие поступки все-таки принимаются в расчет? Кальвин явно противоречит сам себе, говоря, что решения Бога безусловны, а после утверждая обратное. Как пишет об этом Роберт Шенк:
Таким образом, согласно учению Кальвина, прежде сотворения мира Бог «определил то, что произойдет с каждым человеком». Одних Он «предназначил к вечной жизни, других – к вечному проклятию», не принимая во внимание никаких качеств и заслуг людей, избранных или отверженных: «никакие их действия не влияют на происходящее». И все же каким-то образом «причина [гибели отверженных] в них самих»
Нет сомнений, что люди, будучи грешниками, заслуживают гибели. Но, согласно представлению Кальвина об отвержении, вина отверженных является следствием, а не причиной их отвержения. Ибо если по извечному предопределению Бог безусловно «предопределил» отдельных людей к вечному проклятию просто потому, что «пожелал обречь их на погибель», не могут быть справедливыми слова «причина и основание [отвержения] в них самих», поскольку Божье предопределение предшествовало всякому действию человека. Согласно данному Кальвином определению избрания и отвержения, вина отверженных является прямым следствием Божьего предопределения об отвержении. Бог сотворил отверженных не для чего иного, как для вины и вечного проклятия, и подлинные «причины и основание» их отвержения в Божьем предопределении, а не в «них самих», как утверждает Кальвин[13].
Читая работы Кальвина трудно не признать, что он пытается угодить и нашим, и вашим, лавируя между сложно согласующимися друг с другом для его учения местами из Писания. Это вполне объяснимо, если учесть, что Кальвин строит свою позицию не на беспристрастном изучении Писания, а опираясь на концепцию предложенную раннее Августином: если бы Бог хотел спасти всех, - Он бы всех спас, но если очевидно то, что спасаются не всех, значит, Он этого просто не желает. Таким образом, у Кальвина не понимание Писания формирует его богословие, но богословие формирует его понимание Писания. «Кальвин отвергал истинный смысл многих мест в Писании в угоду своему богословскому учению, правильность которого отстаивал, обращаясь к выборочным местам и искусно истолковывая наиболее очевидные слова Священного Писания»[14].
Читатель, я мог и дальше продолжать выискивать слабые места во взглядах Августина, Кальвина, Лютера, и я бы их находил, точно также как кто-то наверняка найдет бреши в моих собственных убеждениях. И было бы удивительно, если бы произошло по другому – мы люди, мы не обладаем непогрешимостью, а потому не существует абсолютно истинного систематического богословия. За то есть Писание – истинное, непогрешимое, богодухновенное Писание, зовущее в нас мир увлекательных библейских историй.
[1]Интересующийся читатель без особых проблем может найти исчерпывающую информацию в приведенных ниже источниках.
Мартин Лютер, О рабстве воли. http://krotov.info/library/12_l/lut/er_01.htm; Эразм Роттердамский, Диатриба или рассуждение о свободе воли. http://krotov.info/library/26_ae/aera/zm_10.htm; Августин Гиппонский, О предопределении святых, http://krotov.info/library/01_a/avg/ustin_031.html; Грудем, Уэйн. Систематическое богословие. Введение в библейское учение. Пер. с англ. – 2-е изд. – СПб.: Мирт, 2010. – 1453 с.; Шенк, Роберт. Жизнь в Сыне. Исследование учения о неотступности. Пер. с англ. – СПб.: «Библия для всех», 2000. – 382 с.; Барт, Карл. Церковная догматика. Том 1 / Пер. с нем. (Серия «Современное богословие»). – М.: Библейско-богословский институт св. апостола Андрея, 2007. – 560 с.; Кальвин, Жан. Толкование на Послания апостола Павла к Римлянам и Галатам / Пер. с латинского И.В. Мамсурова. – Мн.: МФЦП, 2007. – 560 с.; Кальвин, Жан. Наставление в христианской вере. Том второй. Книга III. – М.: «Издательство Российского Государственного Университета, 1998. – 480 с.; Пикирилли, Роберт Е. Кальвинизм, арминианство и богословие спасения: Пер. с англ. – СПб.: «Библия для всех», 2002. – 291 с.; Форлайнс, Ф. Лерой. Библейская систематика. СПб.: «Библия для всех», 1996. – 272 с.; Даннинг, Рэй. Благодать вера и святость. СПб.: «Библия для всех», 1997. – 598 с.
[2]Жан Кальвин, Наставление в христианской вере. Том второй. Книга III. – М.: «Издательство Российского Государственного Университета, 1998. – С. 381.
[3]Ср. Жан Кальвин, Толкование на Послания апостола Павла к Римлянам и Галатам / Пер. с латинского И.В. Мамсурова. – Мн.: МФЦП, 2007. – С. 240-244.
[4]Иоа́нн Златоу́ст, Полное собрание сочинений Св. Иоанна Златоуста в двенадцати томах. Том Второй, Книга Вторая. ШЕСТЬ СЛОВ О СУДЬБЕ И ПРОВИДЕНИИ. http://krotov.info/library/08_z/zlatoust/02_02_05.htm#6.
[5]Исходя из дальнейших рассуждений Иоанна Златоуста мы можем увидеть, что в его понимании вера в Провидение Божье отнюдь не лишает человека возможность делать выбор в пользу добра или зла. Иоанн Златоуст подчеркивает, что человек именно свободен в том, чтобы выбирать одно или другое: «Бог сказал: "если хотите" и "если не хотите", делая нас господами добродетели и порока и полагая это в зависимость от нашего образа мыслей» (Там же).
[6]Там же.
[7]Там же.
[8]Иоа́нн Златоу́ст, Полное собрание сочинений Св. Иоанна Златоуста в двенадцати томах. Том Второй, Книга Вторая. ШЕСТЬ СЛОВ О СУДЬБЕ И ПРОВИДЕНИИ. http://krotov.info/library/08_z/zlatoust/02_02_05.htm#6.
[9]Жан Кальвин, Толкование на Послания апостола Павла к Римлянам и Галатам / Пер. с латинского И.В. Мамсурова. – Мн.: МФЦП, 2007. – С. 245.
[10]Жан Кальвин, Толкование на Послания апостола Павла к Римлянам и Галатам / Пер. с латинского И.В. Мамсурова. – Мн.: МФЦП, 2007. – С. 245.
[11]Жан Кальвин, Толкование на Послания апостола Павла к Римлянам и Галатам / Пер. с латинского И.В. Мамсурова. – Мн.: МФЦП, 2007. – С. 241.
[12]Жан Кальвин, Наставление в христианской вере. Том второй. Книга III. – М.: «Издательство Российского Государственного Университета, 1998. – С. 384.
[13]Роберт Шенк, Жизнь в Сыне. Исследование учения о неотступности. СПб.: «Библия для всех», 2000. – С. 345-6.
[14]Роберт Шенк, Жизнь в Сыне. Исследование учения о неотступности. СПб.: «Библия для всех», 2000. – С. 350.
В своей работе Роберт Шенк приводит множество свидетельств своему утверждению, в рамках данной работы я не могу их рассматривать, поэтому рекомендую обратиться читателю к вышеприведенному источнику.
Подписаться на:
Сообщения (Atom)